Колокола материнской памяти
26 лет в Волгодонске действует комитет социальной защиты военнослужащихВ очередной день рождения комитета Дарье Андреевне Дробышевой позвонил настоятель храма святой Елиса-веты отец Михаил и предложил поехать в военную часть. Они вместе побывали у молодых солдат, которые служат под Волгодонском, побаловали парней гостинцами. А по дороге домой священник попросил: обязательно соберите свой комитет. Скажите всем спасибо, передайте пожелания здоровья. Дарья Андреевна, бессмет и. їй председатель комитета, конечно, выполнила просьбу священника.И вот они собрались на свои КI любимые посиделки. Поздравить комитет с очередной годовщиной пришли первый заместитель главы администрации города Сергей Поляков, начальник отдела департамента труда и социальной защиты Михаил Козырь. Как обычно, нашлось место и горьким воспоминаниям, и молитве, и шутке, и слезе. Встреча дала ответы на многие вопросы. И прежде всего — на главный: по ком все эти 26 лет звонят колокола материнской памяти? Они звонят по каждому из нас. По России, воинский долг перед которой их сыновья выполнили с честью. По родившимся и неродившимся внукам.Пресвятая Богородица, спаси нас!..Дарья Андреевна Дробышева теперь и не вспомнит: как задолго до тех драматичных событий в ее сознании вспыхнула молитва к заступнице всех православных? Может быть, когда-то ее читала бабушка Настя. Где-то ведь черпала силы эта женщина, вырастившая в одиночку после гибели мужа наперекор беспросветной нужде достойных детей, в том числе маму Дарьи Андреевны! (Все дяди-тети получили высшее образование, среди них — и главный конструктор завода, и директор фабрики, и два офицера). А может, она слышала молитву в каком-то кино:- Пресвятая Богородица, спаси нас!…..Середина восьмидесятых. Вечер, когда они семьей поездом возвращались из отпуска, не предвещал беды. И вдруг сын Женя, которому не было и двух лет, теряет сознание. Она смутно помнит ту ночь, оказавшихся рядом людей, которые вызвали «скорую» и помогли сойти на полустанке перед Тихорецком. Но отчетливо слышит молитву, которую читала, стоя на коленях, с сыном на руках. Ей помогли тогда чужие люди. А через годы, когда в десятках и сотнях судеб других людей потребовалось уже ее участие, она и не задумывалась, должна ли это делать.Вначале 90-х Д.А. Дробышева работала в городском военкомате. В их семью пришла беда: в Азербайджане пропал племянник, и Дарья Андреевна занималась его розыском. А вскоре пришлось пропустить через сердце проблемы и беды еще сотен солдатских семей:- Как начал Союз трещать, так и пришлось военкомату разыскивать парней по горячим точкам. Баку, Махачкала, Грозный… Очень быстро отовсюду пошла мощная волна поддержки. Непонятно, как люди узнавали о нашем комитете, звонили и ехали со всех концов. С помощью В. В. Мирошникова, в те годы депутата Верховного Совета СССР, комитет получил помещение на Строителей, 13. Там и собирались, как на вторую работу.Администрация города, казачество отдали им два телефонных аппарата, оплачивали связь. После рабочего дня начиналась телефонная «перекличка» с воинскими частями: что известно о таком-то солдате? Впрочем, и матерей непостижимым образом находили — определенные силы «с той стороны»…Как-то среди ночи Дарью Андреевну поднял телефонный звонок:- Вы Дробышева? -Да.- Приезжайте на вокзал в Элисту тогда-то к такому-то поезду.Приехала. К ней подошла группа бородатых кавказских мужчин. Заявили: вы должны то-то и то-то сделать, и мы освободим ваших парней из плена.Вернувшись, Дробышева с комитетом собрали 14 732 подписи против войны в Чечне и организовали митинг у ДК им. Курчатова. Матери пикетировали площадь четыре часа под снегом и мокрым дождем. И только когда отключили свет и звук в микрофонах, она подошла к заму мэра М.С. Виноградову и тихо сказала: «Мы должны провести этот митинг, не мешайте нам, пожалуйста. Больше ничего говорить не могу». Чиновник, сам какое-то время живший в Чечне, спросил только: «Это связано с Грозным? Я все понял».Акция состоялась. Как потом выяснилось, в то же самое время в Грозном находился представитель казачества П.С. Косое. Он подключал все рычаги, чтобы вызволить донских казаков из плена. После материнского митинга Косову отдали 40 солдат.Может быть, те события в восприятии горемычных матерей как-то преломились. Но то, что народная дипломатия тогда работала гораздо эффективнее власти — бесспорно. Не меньше, чем генералам, удавалось сделать матерям — таким как Д.А. Дробышева, В.Л. Краева и сотни других. Директор 22-й школы Валентина Леонидовна Краева сквозь все кордоны пробилась на прием к Джохару Дудаеву. Освободив своего сына, она обзвонила еще десятки матерей, записочки от которых сумел вывезти на волю Алексей Краев, и матери тоже бросились в Чечню. Это страшно вспоминать и спустя 26 лет…К разговору подключается Инна Александровна Ревенко — почетный гражданин Волгодонска, мать Героя России Михаила Ревенко, погибшего в Чечне:- Я всегда буду преклоняться перед Валентиной Леонидовной Краевой и вашим комитетом… Крепитесь, дорогие мои. И пусть вас всегда окружают хорошие люди, как они окружают меня!А Дарья Андреевна Дробышева рассказывает о своих встречах с полковником Ревенко, о его сердечном человеческом участии в решении проблем семей погибших ребят. В 2000 году в схватке с бандой «черного ангела» Руслана Гелаева Михаил получил смертельное ранение. К тому времени город уже похоронил Рому Карпова, Мишу Янковского… У комитета солдатских матерей появилась еще одна тяжкая миссия: участвовать в опознаниях погибших военнослужащих.А для сражавшихся бойцов матери везли через все препоны гуманитарную помощь: продукты, предметы первой необходимости. Однажды в далекую горную точку Дагестана Дарья Андреевна привезла бензопилу: солдаты и офицеры обогревались дровами, которые нечем было пилить. Так в девяностые снабжалась российская армия…Тридцать сыновей потерял Волгодонск в двух чеченских кампаниях. Среди них два Героя России, остальные — кавалеры ордена Мужества.Материнское горе не лечат ни награды, ни годы. И все же я решаюсь спросить: можно ли найти утешение, потеряв в этой не до конца еще осмысленной, никем не объявленной войне свою кровиночку?Говорит Ольга Карпова:- Если исходить из того, как тяжело живет страна, то для семей погибших воинов, я считаю, делается максимум возможного. Да, тема чеченской войны уже не так остра. Но мы помним, сколько внимания нам уделили прежние руководители Волгодонска: В.Ф. Хижняков, СВ. Горбунов. Мы получаем за сыновей пенсию, компенсационные выплаты, нас лечат в специальном отделении горбольницы наравне с ветеранами боевых действий. Мамы ребят, воевавших во вторую чеченскую кампанию, каждый год получают бесплатные санаторные путевки. Семьям, не имевшим жилья, помогли в его приобретении.И сегодня город не оставляет нас без внимания. О нас проявляли и проявляют большую заботу военкомат, депутаты, городские предприятия. В порядке могилки наших сыновей на Аллее почетного захоронения, и это мы очень ценим.Но память нельзя измерять лишь цифрами. Их сыновья — это первое поколение героев, выросших здесь, в нашем молодом городе, в городских школах и домах, на наших улицах. При безмерном уважении к подвигу ветеранов Великой Отечественной надо помнить и о наших детях, которые оказались достойны славы своих дедов. Парни выросли на казачьих традициях. А когда пришел их час — не посрамили Отечество.Наверное, эти примеры можно и нужно активнее использовать в патриотическом воспитании молодежи. Надо ли говорить, как дорого это внимание и семьям погибших парней, и живым? Так считает солдатская мать, потерявшая сына, и с ней согласны и те матери, чьи мальчики остались живы.Все верно. С каждым годом теряет бойцов молодая ветеранская рота. Немногие в ней могут похвалиться здоровьем. Это хорошо знают семьи. Во многих — категорическое табу на эту тему. С друзьями, сослуживцами сыновья говорят о войне. С родными — нет.А вот у сестры пограничника Славы Филиппова, перед самой демобилизацией погибшего в Дагестане, некоторые его сослуживцы до сих пор спрашивают в «Одноклассниках»: как у него дела, не зная о его гибели. Слава, как и многие парни, имел право не идти в свой последний бой. Но рота оказалась в засаде. Больше некому было управлять «шишигой». И надо было прикрывать друзей. Слава, как и все остальные ребята, сделал свой выбор, оставив нам поиски ответов на нескончаемые вопросы о характере, смысле и уроках той войны.Педагог Любовь Николаевна Афонина, уехав из воюющего Грозного, нашла вторую родину в нашем городе. Она вспоминает, как трудно было привыкать к мирной жизни, заново учиться улыбаться. И как она радовалась за людей вокруг нее, не испытавших ужасов, которые до сих пор преследуют ее:- Но война и в Волгодонске шла за мной по пятам. Когда пятая гимназия, где я стала работать, хоронила Валеру Соколова, судьба свела меня с Дарьей Андреевной Дробышевой. И я поняла, что могу и должна помочь ей в том, чтобы история чеченской войны не оказалась забытой и искаженной, как пытаются сейчас кое-где обойтись с историей Великой Отечественной. Моя дочь, если видит, что я быстро-быстро собираюсь по первому звонку, сразу понимает: боевая готовность номер один? В комитет к Дарье Андреевне?Думаю, не скоро сбудется мечта Д.А. Дробышевой, Э.Н. Берейчук, О.Б. Карповой, Т.Д. Дудка, А.Г. Лебедевой и других участниц этой встречи: чтобы когда-нибудь комитеты социальной защиты военнослужащих остались без работы. Но в этом году комитет получил всего две жалобы, связанные с заболеваниями военнослужащих. А вот нести правду о чеченской войне — от этой миссии солдатские матери будут свободны не скоро. Хотя бы потому, что пока всего двум улицам Волгодонска присвоены имена воинов, шагнувших в бессмертие в той страшной и бессмысленной бойне. Двум из 30-ти. Поэтому не будем спрашивать, по ком звонят колокола материнской памяти. Нет человека, который живет и погибает, как остров, сам по себе. Гибель каждого парня на той войне коснулась всех нас, ибо мы взаимосвязаны. И колокола, как много лет назад, звонят по каждому из нас.***фото:
