Может ли «охотник до драки» быть святым

За что канонизировали адмирала Федора Ушакова

Есть расхожий миф: святой — это тихий отшельник, далекий от битв мира. Как бы не так! «Где еще сыскать такого охотника до драки: в одно лето третье сражение!» — восторгался Потемкин, аттестуя Екатерине II контр-адмирала Ушакова. Святого праведного воина Феодора Ушакова, память которого отмечают 5 августа.

«Сражение у мыса Калиакрия». Акварель А. Депальдо. Фото: wikipedia.org

Да, святой, 44 года прослуживший Отечеству. Праведный воин, в активе которого 43 боевых похода и все победоносные! «Благодарение Богу, при всех означенных боях с неприятелем и во всю бытность флота под моим начальством на море, сохранением Всевысочайшей благости ни одно судно не потеряно и пленными ни один человек из наших служителей неприятелю не достался», — напишет адмирал Ушаков в 1804 году. «РГ» вспомнила три эпизода из жизни праведного воина.

«Адмирал Ф.Ф. Ушаков» (1745 — 1817 гг.), О.М. Караваев. Фото: РИА Новости

Победа над чумой

Символично: первая награда Ушакова — орден святого Владимира, получена не в бою. Хотя чума в XVIII веке по числу потерь была пострашнее самой кровопролитной войны.

1783 год. В Херсон, который должен стать главной верфью зарождающегося Черноморского флота, прибывает капитан 2-го ранга Федор Ушаков. Под его началом 700 матросов и 3000 мастеровых. А в городе чума, завезенная из османской Анатолии. За июнь-июль ведомость «о числе умерших заразой» сообщает о смерти 385 военных. Всего моровое поветрие унесло тогда жизнь более 10 тысяч человек. Среди них герой Чесменского сражения, первый командующий Черноморским флотом Федот Клокачев. Херсон близок к панике, медики деморализованы. Ушаков мгновенно принимает единственно верное решение — выводит своих людей в степь. За ночь разрабатывает план строжайшего карантина. Позже его друг, медик Даниил Самойлович, основатель эпидемиологии в России, будет удивляться: откуда моряк мог так точно «провидеть», как поступить? Наитие?

Карантин, окуривание жилья дымом от постоянно горящих костров с травами, прокаливание на этом огне одежды, ежедневное обмывание уксусом, неукоснительное кипячение воды, чеснок… И моровая язва сдалась. Отступила. «От 4-го числа ноября минувшего 1783 года более уже не показывалась», — докладывает Ушаков. На четыре месяца раньше, чем по округе. Даже в самый пик эпидемии в переполненный городской госпиталь от Ушакова не поступило ни одного больного. Ах, да, забыла сказать: тренировки матросов, а также строительные работы на верфи во время чумы не прекращались. А как же! Ушаков был назначен командиром построенного во время разгула «черной смерти» 66-пушечного линкора «Святой Павел».

С кандалами — промашка

Знаменитый корабль участвовал во многих походах Ушакова, а еще — в самом блестящем бою, битве при мысе Калиакра.

1791 год. Черноморский флот возмужал, выбешивая своими победами нашего давнего врага — Османскую империю, считавшую Черное море «Озером турецких султанов». Призвав на помощь алжирцев, Великая Порта готовится нанести русским финальный удар. Возглавляет армаду кораблей гроза Средиземноморья алжирский адмирал Саид-Али. Это он обещает султану Селиму III доставить Ушакова в Константинополь на цепи, в кандалах.

Вышло по-иному. Утром 31 июля 1791 года наши корабли находят турецкий флот у мыса Калиакра. Как водится, силы неравные. У турок 2000 пушек против нашей 1000 и 20 000 османов против 9500 русских. С берега их эскадру прикрывает батарея.

В тот день османы отмечали Рамадан-байрам, а часть экипажа даже его и праздновала — на берегу. Ушаков, уделявший большое внимание разведке, мгновенно принимает гениальное решение. И делает маневр, который войдет во все учебники военного искусства. Не теряя времени на перестраивание «в линию баталии» и этим нарушая все правила ведения боя, он устремляется в зазор между турецким флотом и берегом. А затем под огнем береговых батарей атакует врага. Мало того, что османы не ожидали русских, так они еще и не поняли маневра. Гибельная сумятица турок позволяет нашим кораблям завязать ближний бой, взяв на время «в союзницы» береговые батареи, которые, пока не опомнились, лупили и по вашим, и по нашим. При кажущейся простоте, маневр Ушакова был сколь дерзок, столь и опасен — не выскочить на отмель, не помчаться под вражеские пушки, не замешкаться при повороте… Что касается нарушения Ушаковым правила «перед боем перестроиться в линию баталии», то тут стоит сказать, что в 1757 году за подобное был казнен английский адмирал Бинг, и неслучайно. Правила в военном деле — результат многолетнего опыта, оплаченного чьими-то жизнями. Чтобы их нарушать, побеждая, а не погибая, дерзости да удачи мало. Отвага Ушакова основывалась на уверенности в том, что он и каждый из экипажа его 20 кораблей — единое целое. Да, за этим годы тренировок. Но не только. Прислушаемся к наблюдательным грекам, изумлявшимся единству русских воинов. Удивляясь религиозности Ушакова, купец Николай Пасхалис писал: «Поразительно благочестие Ушакова, как и других русских. Невероятно, но каждое воскресенье все солдаты желают посещать Божественную литургию, для них выделено шесть церквей. Точно так же и он с остальными ходит на обедню к святителю Спиридону или в монастырь Богородицы». Для единства одной муштры мало, да и заботы о каждом может быть недостаточно. Тут срабатывал и навык общей молитвы.

Но вернемся к туркам. Утро следующего дня столица Блистательной Порты запомнила надолго. Первые лучи солнца, разогнав тьму, озарили итог боевой кампании, золотя обломки некогда великой эскадры. «Испуганный при виде своих кораблей, лишенных мачт и совершенно разбитых, — напишет позже о Селиме III Екатерина II, — он тотчас же отдал приказ кончить (мирные переговоры) возможно скорее… и его высочество, заносившееся 24 часа тому назад, стал мягок и сговорчив, как теленок».

Не воюйте против русских

«Надобно же вырасти таким уродам, как французы, чтобы произвести вещь, какой я не только на своем министерстве, но и на веку своем видеть не чаял, то есть: союз наш с Портою и переход флота нашего через канал», — писал канцлер Российской империи Александр Безбородко по поводу нашего союза с турками.

Святые Ушаковы: дядя и племянник. Фото: Сергей Метелица/ ТАСС

Дело было в 1798 году, когда Наполеон стремительно захватил Египет — тогдашнюю провинцию Османской империи. Селима III это так встревожило, что он «с радостью, восхищением и благодарностью» принял предложение Павла I «против зловредных намерений Франции». Новоиспеченные союзники решили освободить от власти Директории Ионические острова — стратегически важный пункт Средиземного моря. Командование военной экспедицией доверили уважаемому Ушак-паше. Не стану останавливаться на том, как, пройдя вместе с турками через Босфор и Дарданеллы, эскадра союзников освобождала Ионические острова. В том числе и неприступный Корфу — с этой победой Ушакова поздравил даже адмирал Нельсон. Не буду рассказывать о том, что обретая государственность, Республика Семи островов получила, при участии Ушакова, и конституцию. Самую демократическую в Европе XIX века. Упомяну одну деталь: после капитуляции французов Ушаков посадил весь французский гарнизон на баржи и отправил домой, поставив одно условие — больше не воевать против русских. Милосердие к врагу, к тому, кто час назад целился в тебя, — не просто гуманизм, это качество подлинного христианина.

P.S. За свои подвиги Феодор Феодорович Ушаков был обласкан сильными мира сего — награды, деньги, драгоценности, земли. Только вот в вечность он отправился с молитвой и налегке, оставив все другим. Знаменитый благотворитель последние восемь лет жизни провел уединенно, невдалеке от Санаксарского монастыря, где и был упокоен — рядом со своим дядей, тоже святым Феодором Санаксарским, монахом.

Текст: Мария Городова (pisma-maria@mail.ru )