Как уйти от денежного холодильника

В экономике — масса мифов. Спасибо санкциям — они помогают от них избавиться. «Мы — по природе сырьевые», «всё купим за границей», «а зачем производить самим?» — весь экономический «мэйнстрим» в 2000-е был пронизан этими идеями. И только санкции на доступ к технологиям и оборудованию позволили вернуться к простым, вроде бы ясным вещам — экономика в 146 млн человек, «сидящая» на огромных природных ресурсах, должна уметь производить сама от простейших вещей до продукции самой высокой сложности. Не исключаясь, конечно, из международного оборота публикует «Российская газета»

Фото: iStock

А как насчет капиталов, денег для инвестиций? «Всё возьмем за границей, дешево», «здесь денег мало и они дорогие», «нам нужно бороться с инфляцией, держа высокий процент и подавляя денежное предложение». Этими мифами, странными идеями были пронизаны последние 30 лет. Когда не производишь самолеты или двигатели — всем ясно и понятно, что а-я-яй! Но когда не создаешь деньги — сложнее объяснить, что мы — в денежной дыре. Проще создать миф, что все идет как надо и можно еще следующие 30 лет считать, что у нас много денег, даже слишком много, и 7-8% фактических годовых по ипотеке или даже 10-14% годовых по кредитам — это норма, это даже дешево, всем на удовольствие.

Мы — очень странные люди. Мы совсем не обсуждаем «финансовое развитие», не как еще один «маркетплейс» или банковскую «экосистему», а с точки зрения того, где, братья и сестры, капиталы для инвестиций? Ну, где же? И сколько еще лет они будут так дороги внутри России? Чтобы ответить на эти вопросы, обратимся к тому, что, точно, не врет — к банковской статистике. В этой статистике нет приписок — ее мало кто понимает, и за то, что происходит в денежной сфере, никто никогда не несет ответственности. Всегда находится, чем объяснить любой кризис.

Мы — страна чистого вывоза частного капитала, четверть века, из года в год (кроме 2006 и 2007 годов). За это время из России вывезено (превышение экспорта капитала над импортом) — 840 млрд долл. Неплохие деньги, и они бы нам очень пригодились, чтобы протянуть высокоскоростные магистрали и вновь отстроить центральную Россию, ее историческое ядро. Плюс много капитала вывозит государство. Международные резервы, резервные фонды бюджета, когда они в чужой валюте — это вложения в экономику других стран. Сегодня, по оценке, — не менее 400 млрд долл. Когда они в юанях — радуется Китай, когда в евро и долларах — нас славят США и Евросоюз. Да, эти резервы должны быть, учитывая риски нашей экономики! Но не избыточны ли? Не можем ли мы «ущипнуть» хотя бы 100-150 млрд долл. для вложений внутри России? Оптимальный размер резервов обсуждается два десятилетия.400 млрд долларов резервов мы вложили в экономику других стран. Нельзя ли «ущипнуть» 100 млрд для вложений в Россию?

Санкции — это еще стена между Россией и международными рынками капитала. Внешний долг РФ (государства и частного сектора) сократился с 727 млрд долл. (на конец 2013 г.) до 468 млрд долл. (2021 г., ЦБ РФ). Разве это не здорово? Мы меньше должны на целых 259 млрд долл.! Не будем им платить, проклятым буржуинам! Не желаем вынимать проценты из нашего кармана! Но это были дешевые, под низкий процент деньги, взятые за рубежом для роста нашей экономики! Крайне нам нужные! Подпитывавшие крупнейшие российские корпорации!

В 2013 г. чистая международная инвестиционная позиция России составляла 126 млрд долл., в 2019 г. — 505 млрд долл. (ЦБ РФ). Что означают эти загадочные цифры? Очень просто — наши вложения во внешний мир, превышение всех в любой форме вывезенных за рубеж инвестиций из России над привлеченными. Это и есть итог финансовых санкций — не только ограничение доступа России к глобальным деньгам, но еще и рост в четыре раза чистых объемов вывезенного капитала.

Ай да мы — умницы! Вывозим. Но какие деньги взамен — для нас самих, для внутренней экономики? Где взять капиталы для роста? У России 6-е место в мире по ВВП по ППС и 11-е по ВВП по номиналу. А финансовый сектор? По монетизации, насыщенности экономики деньгами (широкие деньги/ВВП) — 65-е, по насыщенности кредитами (банковские кредиты частному сектору/ВВП) — 62-е, по мощности рынка акций (капитализация/ВВП) — 35-е, по ссудному проценту — 50-е (чем выше, тем хуже), по инфляции — 132-е (чем выше, тем хуже) (2019, Всемирный банк). По этим «параметрам» мы годами недотягиваем до развивающихся стран со средним уровнем дохода. Экономика России колеблется между 1,9-2,8% мирового ВВП, но никогда не была больше 0,5-0,6% глобальных финансовых активов.

Выводы? Финансовый сектор — мелкий, очень дорогой, не адекватный размерам экономики. Перерегулирован, боится рисковать. Против финансовых санкций не поставлено «импортозамещение» в финансах. Развитие в денежной мощности, в дешевизне кредитов не стало целью. Но ведь это один из рецептов «экономического чуда» (Китай и другие страны).Развитие в денежной мощности, в дешевизне кредитов — один из рецептов экономического чуда

А как быть? Рост монетизации, насыщенности кредитами, снижение процента при подавлении немонетарной инфляции вместе с сокращением административного и налогового бремени и созданием по-настоящему конкурентной, рыночной среды (это — обязательное условие), в которой малый и средний бизнес занимает до 45-55% ВВП. Россия — «денежный холодильник» никогда не сможет перейти к устойчивому быстрому росту. И не нужно говорить, что речь идет о запуске печатного станка. Это — еще один миф. День за днем кровотечение капитала из России и мельчайший финансовый сектор — жесточайшие барьеры для роста, особенно в условиях санкций, и их нужно осторожно, но обязательно снимать, занимаясь системным лечением экономики.

Текст: Яков Миркин (заведующий отделом международных рынков капитала Института мировой экономики и международных отношений РАН)