«Вина отца Анисима». Наша читательница из посёлка Зимовники собирает архив родовой памяти (2)

Творчество наших читателей. Лариса Гуреева, посёлок Зимовники.

Собирает архив родовой памяти казаков  станицы Атаманской Сальского округа Области Войска Донского.

____________________________________________________________________________________________________

Продолжение. начало здесь:

«Жила-была девочка казачка». Наша читательница из посёлка Зимовники собирает архив родовой памяти

____________________________________________________________________________________________________

  ВИНА ОТЦА АНИСИМА

С тоской смотрит председатель попечительского совета Ефим Патрикеевич Карасёв на Успенскую церковь.

Давно отец Анисим здесь не появлялся, и церковь в хуторе Гурееве Атаманской станицы стоит какая-то заброшенная, осиротевшая. Страма какая — паства есть, а нет отца святого, богоугодного.

«Раньше, бывалоча, как: всё светится, Исус вседержитель зрит наскрозь с подкупольного пространства. Лики святых как будто говорят: молодцы, братья и сестры, что почитаете нас и веруете. 

Много казаков в храм тянулось. Все в нарядах красивых,  праздником пахнет, новым лесом и елейным маслом. Герои ходют в храм с наградами, молодёжь подначивают — вот для чего на Присуде, мол, живём. Хуторцы в кителях или в рубахах на выпуск с поясом, бабы в юбках, платьях нарядных шелестят подолами. Идут-то гордые, исподтишка друг на дружку подсматривают и перешёптываются, думают, что никто не слышит. Когда-никогда младенец заплачет, да старики закашляются. Детвора чуток балуется, не без того, но когда все поют, то и дети затихают, подтягивают своими тонкими голосочками. 

У нас в станице и в хуторах все поють. С детства знаменное пение в кажном курене, да нараспев. Батюшка как заведёт Богородицу или Символ Веры, так все подхватять:  “Верую во единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым. И во единаго Господа, Иcуca Христа, Сына Божия, Единороднаго, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век. Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, а не сотворена, единосущна Отцу, Им же вся быша. Исповедую едино крещение во оставление грехов. Чаю воскресения мертвых, и жизни будущаго века. Аминь”. Мурашки по коже, душа к небесам возносится. Это держало нашу общину вместе, объединяло, избавляло от греха и духовной погибели».

Из всех голосистые в хуторе — Текучёвы. Федюшка, Анны Андреевны внущок, как пойдёт на колядки, так больше всех наколядует. За пение славное и денег не жалки, мешок со сладостями домой несёт, денежку в варюжку сложит. Анна Андреевна гордится внуком, надысь сказывала: «Мол, разложу копеещки Федины  — часть на масло гардальное, часть на свечки, на керосин. Вс` подспорье, помощничек бабукин. Отец Нефёд Исаевич на службе, мамка в работе. Вот то бабушке на загляденье». 

 Упал взгляд Ефима Патрикеевича снова на храм, на купол. Пошёл глазом вниз: да-а-а, ремонту требует. А отец Анисим Васильевич Сидоров только и ждёт, когда ему в карман положат. Ужо потерпеть, что ля? Или в синод сообщить?

Просили в том годе жители прислать со станиц Нагавской или Есауловской священников, так отбрехался Анисим в ответ клявузами на нас. Его постоянно где-то носит: то в разъездах, то на ярмарках, то в Москве. Торговлею больше занимается, чем приходом. О церкви и пастве не радеет. Лошадник страшный, так мы все лошадники, но как не посмотришь — у него всё за ради денег. Старается последнее для себя оттяпать. Да ещё неурожай который год, а он цены на зерно дерёт. Сам в хутор на службу едет и торговлю с собой везёт, кто-то да мануфактурный товар и купит. Деньги, конторые в карман себе суёт, потом казакам и ссужает под проценты.

В станице и в хуторах можа из казаков кто и занялся бы торговлею — так служба не даёт, то запреты. Военная люди, эхма. 

Было устроено положение донским Епископом Преосвященнейшим Силуяном — с каждого брака брать по 1 рублю серебра. Он же, Анисим, во избежание этого стал венчать по домам и на требование наше об уплате только 1 рубля, отвечал: я венчаю на дому, а не в церкви. Как только начнут о переплате говорить, ему и байдюже, начинает ругаться.

Чуяло сердце, что не к добру енто. Весь год прошлый ссорились. Вон Меланья, вдова казака Текучёва, жаловалась, что покойного мужа соборовать батюшка приезжал ажнык из станицы Есауловской. Постоянно люди мрут безо всякой исправы и напутствия, а новорожденные пребывают без таинства крещения. Не по правилам это Святой Кафедральной Апостольской Церкви.

      Приезжал в том годе какой-то поп-расстрига. Сам по себе — ничё, да не приняли его станичники. Бородёнка какая-то жиденькая, рожа засаленная, глазки бегают. Белобрысый, глаза рыбьи, ни красоты, ни франтовства, рубашонка какая-то на ём просторная и на поясе подвязана не поясом, а учкуром. Ентот расстрига, куды ни глянь — юродивый, не любим мы на Дону приискивающихся: дайте-подайте, Христа ради. Нашим всем дюже не пондравился.

      Не то што наши казаки. Они как зачнут гарцевать на донцах-красавцах, с конюшни прискачут, да перед девщатами близенько — и влево, и вправо, ишшо и поджигитуют. Кони фыркают, ногами перебирают, ждут, когда гикнет всадник, да и помчатся с посвистом. Не зря в прошлом годе по осени на сборах в Новочеркасске наши казаки призы за джигитовку выигрывали — то ружьё получат, то седло с прибором, а какие даже были награждёны именными шашками, на клинке выгравировано: «За отличное владение холодным оружием».   

       Вон в поле полно работы, сену косить, скирды складывать. На баштане арбузы поспевают, надо продать, развезти, нардек сварить. А в леваде яблок — немерено. Пока казаки на службе, иногородние тавричане с соседнего хутора Сиротского на аренде и разбогатеть некоторые успевают. Да и пусть, всё у нас прирастает, на земле станищной, юртовой. Лишь бы казаки исправно рожались.

Сейчас службы и вовсе без Анисима проходят. Да и что толку, ежли и есть он, так голос дюже  хрипатопискливый. Лечился в столице 4 месяца, не помогло.          

Так думал казак, дошедши до своего куреня. Ефим Патрикеевич ужо знал, что напишет в епархию, архиепископу Савватию, жалобу. К ней казаков старообрядческого общества подключит, чтобы видно было: люди недовольны. Ибо так все прихожане и разбегутся в разные стороны. Вон батюшка Аника Маслов, из Великороссийской церкви — молодой и больно прыткий, убегут все к нему. 

Снявши кожух и повесив у входа, кликнул супружнице, что явился, сел за стол, макнув перо в чернильницу, начал писать:

«Его Высокопреосвященству Господину Архиепископу Савватию Московскому и Донскому и всему духовному совету.

Старообрядческого общества станицы Атаманской и хутора Гуреева, ОВД».

«…А посему ввиду всего Вышесказанного просим Вас ради Бога назначить над отцом Анисимом немедленно духовное следствие. Пусть прибудут к нам священники из трёх местных ближайших по расстоянию станиц. Из Есауловской отец Павел Антонович Маркин, который пользуется по нашему округу как хороший защитник в вере Христовой. Из Нагавской истый христианин отец Фока Васильевич Григорьев. А также из Цимлянской священник примерный — протоиерей отец Александр Левченков. 

На следствии выяснится, что отец Анисим действует совершенно не по-священнически, противу правил канонических, из этого видно, что не достоин имеющегося сана, так что многие у нас в обществах через то не ходят в соборы и даже говорят, что лучше надо идти в Великороссийскую церковь. 

Надеемся на Ваше великодушие и отеческую Архипастырскую милость, что не заставите нас страдать безвинно и по произволу о. Анисима подпадать под его проклятия и завсегдашние угрозы отлучения от церкви. 

После следствия единогласно изберём себе с вашего Благословения какого-либо священника, чтобы впоследствии не было никакого разврата, а была бы церковная тишина и спокойствие. Кроме того, нам нужно, чтобы священник был знающий Святое писание, чтобы он мог говорить с прибывающими миссионерами.

К сему подписуемся:

— жители хутора Гуреева станицы Атаманской Мартин Карпович Текучёв, Денис и Веденей Карасёвы, Евлампий Семёнович Мартынов, Карпов, Макей Никифорович Пуховников, Иван Ефимович Быкадоров, Иван Титович Текучёв, Поликарп Текучёв, Фёдор Ефимович Быкадоров, Андрей Григорьевич Быкадоров, Василий Григорьевич Карасёв. По неграмотству их расписались: Пётр Веденеевич Карасёв, Аким Карасёв, Исай Быкадоров, Алексей Трудников, 

— Аким Астахович Быкадоров, Филипп Астахович Быкадоров, казак Семён Карасёв, Василий Прокофьевич Дулимов. За неграмотство по личному указанию расписался родной внук Иван Фёдорович Дулимов, 

— урядник Меркул Васильевич Чекунков, Дорофей Петрович Карасёв. А по неграмотству их по личному приказанию расписался родной сын Карасёв Роман, 

— Ефим Мартынов, Козьма Корнеев, Карпов, урядник Фивел Дулимов. По приказанию расписался родной сын Дулимов Пётр, 

— казаки Евстрат Никандрович Поляков, Савелий Трифонович Нефёдов, Наум Николаевич Текучёв, Фирс Крылов, Яков Карасёв, Никита Иванов Быкадоров, Григорий Ефимович Быкадоров. А по неграмотству их расписался Борис Григорьевич Быкадоров, 

— Сергей Иванович Быкадоров, Иван Никитич Мартынов а по неграмотству их и личному приказанию расписалась родная дочь Домна Мартынова, 

— Лион Григорьевич Быкадоров, Ларион Быкадоров, Варфоломей Карасёв, Фёдор Пуховников.

Ещё раз всепокорнейше просим Вас ради Всемогущего творца не оставить нашей просьбы в долгий ящик, назначить к нам священника, который мог уврачевать духовные недостатки, успокоить нашу совесть, дать отпор врагам церкви и спасти свое стадо. Дабы нам в Святый Великий пост не остаться без настоятеля и без исповеди, объединить общество, чтобы не разбрелось оно по дальним углам и по чужим церквам. На следствии объявим того человека, который уже есть на предмет служения в нашем храме. 

При сём прилагаю 2 рубля серебром на почтовые расходы и адресы помянутых 3 священника. А также адрес попечителя церковного совета Ефима Патрикеевича Карасёва. 

Станица Атаманская, ОВД, 10 января 1892 года».

И дошло это писание до нас, потомков казаков, как стремление к истинной Вере. 

 Примечания:

Ажнык, ажник — даже.

Байдюже — безразлично.

Бывалоча — бывало.

Гардал — горчица.

Исус — старообрядцы произносят «Иисус» как «Исус», так как книги старых обрядов предусматривали одну букву «и».

Нардек — арбузная патока.

Присуд — в понятии казаков присуждённое Богом, историческое право владеть Старым Полем, берегами рек Дона и Донца.

ОВД — Область войска Донского.

Страма — стыд, позор.

Учкур — узкий ремень для штанов.

Хуторцы — земляки, хуторяне.

Церковное попечительство — избираемый  совет, который заботился о благоустройстве церкви, благоукрашении и ежедневных нуждах храма. 

Юрт — земельные и водные угодья одной станицы.

                                                             ОТ РЕДАКТОРА

   Мы знакомимся с третьей публикацией Ларисы Александровны Гуреевой — краеведа, потомственной казачки хутора Гуреева станицы Атаманской (казаки гутарють: природная казачкя). Текст лишь немного пришлось обработать, слегка подредактировав с учётом современной лексики. 

   В статьях сохранены признаки говора Донских казаков. После переселения из правобережных станиц, за годы совместного проживания в пунктах с чужой фонетической структурой атамановские казаки не подчинили свой язык особенностям местного говора. В здешней среде речь прибывших  трансформировалась  лишь частично, свои исконные обороты остались. 

    Это было отмечено в 1920–1927 гг. при создании «Донского словаря» А.В. Миртова. Специалисты записали особенности говора казаков в хуторах станицы Атаманской. В «Словарь» вошли интересные местные слова: болонка — подоконник, задвижной ставень, глыбче — глубже, кормушка — доска на сиденье на корме лодки и другие. 

    Ценность работ Л.А. Гуреевой в том, что она «по слуху», через поколения, вспоминает словарный состав, фразеологию, живой язык своих предков. В речи казаков прослеживалось мягкое т (поють), произошло превращение звука ч на мягкий щ (девщата), наблюдалось отсутствие среднего рода (сену косить). Малороссы как наделили донцов неубиенным фрикативным г, так и осталось в говоре жителей Задонья, даже в XXI в., это мягкое произношение. Мы видим, как возрождаются слова старинного быта — курень, юрт, колядовать.     

  Письма XIX в. — это важный исторический источник. В них становится понятной система ценностей старообрядческой общины, черты самобытной культуры, можно судить об особенностях канонов Древлеправославной церкви. 

  Возродить традиции народа можно только возвратив его духовность и самосознание.

В.А. Дронов, член Союза краеведов России