Как шли тропою партизаны
Эта тетрадка досталась мне по наследству от старшей сестры, а ей перешла от нашего старшего брата. В ней наш отец, Караблин Сергей Елисеевич, красноармеец и партизан Великой Отечественной войны, писал о войне. И теперь каждый год перед Днем Победы я тихо, по вечерам встречаюсь с отцом. Читаю его дневник, не торопясь, вникая в каждое слово.А написанное заслуживает того. Вот, например, как описана в его тетради одна из блокад партизанского движения в Белоруссии, а их немцы устраивали четыре раза, чтобы партизаны прекратили «рельсовую войну» перед началом операции «Багратион» по освобождению республики. Текст стараюсь не править, хоть особой грамотой Сергей Елисеевич не блистал: окончил два класса церковноприходской школы во время гражданской войны.здесь он (немец) потрепал до основания, даже не было где спастись, кроме на елках. Я эту блокаду просидел в Чухи-лимском лесу двое суток, пока прошла блокада. Влез но елку и взял гранату лимонку в карман. И привязался ремнем на самой вершине, ну а елки были большие и густые. Если обнаружат, скажут слезть, то чеку вон и секундная смерть. Но живым в руки не сдаваться, а то будут казнить или вешать».Когда немцы ушли из леса, отец пошел на условленное место сбора. Другие партизаны из отряда рассказали, что «просидели в реке Бодино в берегах в корчах. В реке Бодино теплое течение, зимой она не замерзает». Партизанил отец в четвертом отряде четвертой Белорусской партизанской бригады. С одним из них — начальником штаба отряда Шариповым Филиппом Ильичом и его супругой (она тоже была в партизанах) — долго переписывались после войны.Пока были живы-здоровы, активно, говоря официальным языком, участвовали в военно-патриотическом воспитании. Отца часто приглашали в школу, и эти встречи были интересны. Рассказывая, как ходили в рейды, как ночевали в походах, бывалый воин увлекался и допускал такие вольности, как «лежишь у костра, винтовку как жену к себе прижал…». Дальше следовало укоризненное восклицание учителя: «Сергей Елисеевич!..».Дома за нечастыми и небогатыми, но душевными застольями с товарищами запевал партизанскую «И на старой Смоленской дороге повстречали незваных гостей. Повстречали — огнем угощали…». По сути, это был как бы пересказ одной из партизанских вылазок против фашистов. Я с удовольствием слушал (в который раз) их военные воспоминания и подтягивал песням.В партизаны отец попал после бегства из фашистского плена. Призывали его, когда шла финская война, но повоевать с финнами пришлось только в 1941 году. Отец был первым номером станкового пулемета «Максим», в бою замещал погибшего командира взвода, а в очередном бою — 16 августа 1941 года под Ленинградом — были окружены немцами, расстреляли все патроны, постарались оторваться от врага, но не смогли. Успели выбросить только затвор от пулемета, чтоб немцы не смогли им воспользоваться и: «Хен-дехох!».Колонну пленных гнали через эстонские селения, которые кричали (как пишет отец в воспоминаниях) что-то типа «поейстр», это схоже со словом «вон» на эстонском, но наши солдаты-интернационалисты думали, что есть предлагают.«Все эстонцы кричали поейстр (так написано), но кушать ничего не дали». Братья, одним словом!В плену в лагере Пески под Псковом отец пробыл до весны 1942 года. «Каждое утро из барака выносили 8-9 человек мертвых с голоду и холоду, а спали на голых нарах». Выполняли погрузочно-разгрузочные работы на военных складах и другие. Если добывали пищу на разбитых складах, по милости немцев, которым грузили машины с боеприпасами, отправлявшимися под Ленинград, подкармливали оставшихся в лагере обессилевших товарищей. Каких-то лозунговых настроений: типа пусть нас убьют, но снаряды отгружать не станем, не было. Но было большое желание бежать в партизаны и там уж отыграться за все!В бараке с отцом был уроженец Полесской области Александр Васильевич Пинчук, с которым они и решили бежать во время работы на лесоповале. С ними — еще двое пленных, и когда конвоиры — немец и два латы-ша-полицейских — отвлеклись, рванули в бега. Шли в сторону Белоруссии, к партизанам.Потом их арестовали, проверяли несколько дней по своим каналам (а в Белоруссии партизанское движение через свой штаб работало основательно). После проверки предложили самостоятельно определиться в одном из отрядов, потому что где-то не хватало оружия для пополнения, где-то в диверсионной группе из Центра были нужны только подрывники… В общем, один из бывших пленных решил пробираться к фронту, а отец с товарищами обосновались в четвертом партизанском отряде четвертой бригады. И согласно справке Комиссии по выдаче удостоверений партизана Белоруссии при исполкоме Миорского районного Совета депутатов трудящихся Витебской области от 19 мая 1976 г. следует, что «КораЬлин Сергей Елисеевич… с 16.08.42 г. по июль 1944 г. числился партизаном отряда №4 бригады 4-й Белорусской Вилейской области в должностях: с 16.08.42 г. — командир отделения… с 16.08.42 г. по июль 1944 г. числился партизаном отряда №4 бригады, с 10.10.42 г. — командир взвода».(Вообще-то, фамилия как отца, так и моя от рождения — Караблин, вторая «а». Но что за него, что за меня так «решили» в военкоматах). А справка потребовалась, чтобы получать колхозную пенсию — 12 рублей.Мой отец скупо и без «картинок», как об обыденном, трудном и необходимом деле, пишет об участии в подрывах «железки», о разгроме немецких гарнизонов и борьбе с предателями-полицаями. Пишет и о «вла-совской блокаде», которая продолжалась с 10 по 16 февраля 1943 года в стратегически важном для партизан треугольнике Полоцк-Витебск-Не-вель, откуда через год они помогут Советской Армии развить наступление 10 февраля 1943 года. О том, как их выжили из деревень, и они в 40-градусные морозы должны были не только прятаться по лесам, но и нападать на гарнизоны, чтоб вражьи войска подольше отвлекались на борьбу с партизанами.В партизанах отец был принят в партию, но когда по окончании войны вернулся в родной колхоз и увидел, как в свое удовольствие по сравнению с рядовыми колхозниками живут-пьянствуют и подворовывают партийцы-бригадиры, завфермами и прочие «облеченные партийным доверием», при вызове для постановки на партучет в райком заявил, что сведения о его партийности ошибочные. А поскольку на оккупированной территории выдавался временный партбилет не строго учету, то от него вскоре отстали.За боевые заслуги Сергей Елисеевич Кораблин награжден орденом Красной Звезды, медалью «Партизану Отечественной войны» второй степени. К сожалению, «Великой» войну официально стали именовать только к 20-летию Победы….Я обязательно пройду с внуками парадом Победы в одном строю «Бессмертного полка» со своим отцом, их прадедом, воином-защитником и партизаном Великой Народной войны, под торжественно-пафосные звуки песни: «Вставай, страна огромная! Вставай на смертный бой. С фашистской силой темною…»***фото:
