Журналист меняет профессию?

Александр Проскворяков: «Принимаю решение — ты начальник отдела кадров»С 12-го этажа добротного, самого лучшего общежития в южной столице (так любят называть свой город ростовчане), выстроенного финскими специалистами, хорошо просматривалась улица Пушкинская с остатками недавно выпавшего снега. Январь 1981 года в Ростове-на-Дону, как и на всем Юге России, выдался относительно тёплым и малоснежным. После окончания последней «пары» в высшей партийной школе я поспешил в свой номер. Завтра предстоял зачет по истории советской журналистики. Здесь уже ждал сосед — секретарь парткома «Минмонтажспецстроя» из Волгодонска Александр Проскворяков.- Хотел с тобой поговорить, Егор. Хочу пригласить тебя в Волгодонск. Вчера мне руководство стройки предложило стать директором завода крупнопанельного домостроения. А кадров там катастрофически не хватает.- Да я с промышленностью как-то не очень связан. Только пишу о производстве.- Ничего, не Боги горшки обжигают…Александр Мефодьевич Проскворяков прибыл на строительство Атоммаша из Набережных Челнов, где принимал самое активное участие в строительстве гиганта автомобилестроения СССР 70-х годов — КамАЗа. Учился в Саратовской высшей партийной школе на отделении совпартстроительства. А я — на отделении журналистики. После переезда в Волгодонск Проскворяков перевелся в Ростовскую высшую партшколу. Я в это время работал в Белой Калитве в местной газете ответственным секретарем. Перспектива получить жильё в этом городе, расположенном в живописном месте на берегу двух рек — Северский Донец и Калитва, была весьма туманной. Тем более, я был разведен, а одиноким гарантировалось только предоставление койко-места в общежитии.- Как только приедешь в Волгодонск, сразу оформим вызов, — рассказывал, между тем, Проскуряков. — И квартиру получишь быстро.- Какой такой вызов?- Ну, на Всесоюзной ударной стройке есть такая форма привлечения специалистов, как оформление вызова. По этому документу ты станешь в особую очередь, которую курирует лично начальник стройки.- Но для этого тебе придется поменять профессию, — продолжал Александр Мефодьевич. — Я видел в газетах такую рубрику «Журналист меняет профессию».Через месяц после этого разговора я был в Волгодонске. Остановился в однокомнатной квартире у своего однокашника и коллеги Виталия Дорожинского. Он уже год, как покинул родную Кубань и вместе с семьей (женой, сыном и дочерью) прибыл в Волгодонск, работал заместителем секретаря парткома управления строительства «Гражданстрой».- Какой КПД? — возмутился он. — Находится у чёрта на куличках, на всех парткомах, планерках его ругают за срыв выпуска сборного железобетона для жилья. Пойдешь к нам в «Гражданстрой»! Адаптируешься, а там посмотрим…Я выставил на стол бутылку «Столичной», купленную еще в Белой Калитве.- Не-а, Жора! — Дорожинский решительно убрал бутылку и отдал её жене. — Вера Максимовна, поставь в холодильник. На день Советской Армии пригубим. А сейчас — табу. У нас на стройке с этим строго…В Волгодонске действительно в те годы действовал так называемый «сухой» закон. В продовольственных магазинах никакое спиртное не продавалось. На весь город был один магазин, на Первомайской улице, где продавали только водку. На стройке его называли «Малая земля». Видимо, в честь недавно вышедшей книги воспоминаний о войне Генсека ЦК КПСС Л.И. Брежнева. Двери и прилавок магазина брали штурмом. Здесь постоянно дежурил наряд милиции, ибо часто доходило до диких драк. В новом городе в переулке Западный работал небольшой магазинчик, где продавали сухое вино. Существовало несколько пивточек, в которых разливали пиво исключительно «на вынос» — в трехлитровые банки и канистры.Утром мы уже были в кабинете секретаря парткома «Гражданстроя», который располагался в благоустроенном строительном вагончике на улице Пионерской.- Алексей Алексеевич Паршин, Егор Иванович Обухов, — представил нас Дорожинский.Паршин добродушно улыбнулся, сразу взялся за дело.- У нас нет секретаря партбюро в СМУ-5. Коллектив его своеобразный — в основном невесты. Штукатуры-маляры. Зато известные всей стройке, да и области. Например, Елена Колабекова — депутат Верховного Совета СССР. У нас работает бригадиром.- Алексей Алексеевич, не буду скрывать — я пока не готов к Вашему предложению, — отозвался я. Дорожинский незаметно для Паршина толкнул меня в бок. — Дайте мне подумать.- Да что думать? — Алексей Алексеевич энергично встал из-за стола, подошел к окну. В небольшом дворе было почти пусто. Лишь стояли две служебные машины. — Конечно, в штатном расписании СМУ нет должности «секретарь партбюро». Примем бас «подснежником».- Подснежником? — с недоумением воскликнул я.- Жора, — включился в разговор Дорожинский, сверкая золотой фиксой на верхнем зубе. — На стройке ни в одном СМУ, ни в одном управлении строительства нет в штате парторгов, профоргов, комсоргов. Все они числятся сварщиками, монтажниками, электриками. Их называют «подснежниками».- Вас, Егор Иванович, мы зачислим в штат, например, электромонтажником. Вы знакомы хотя бы с азами электричества?Я приосанился:- Алексей Алексеевич! Я в армии получил специальность «электромонтажник высоковольтного оборудования военных аэродромов». Соответствующая запись есть в военном билете.- Так тогда еще проще — комар носа не подточит. Пару раз в месяц, — Алексей Алексеевич опять улыбнулся, — поменяете где-нибудь в СМУ лампочки, а остальное время — партийной работе.На следующий день мы с Дорожинским поехали в трест «Волгодонскэнергострой», где я должен был встать на партийный учёт. В широком коридоре парткома, занимавшем почти весь третий этаж солидного здания штаба стройки, меня встретил Проскворяков.- И не думай соглашаться! — возмутился Александр Мефодьевич, услышав мой рассказ о предложении гражданстроевцев. — Что ты там, в женском коллективе, забыл? Да они заклюют тебя! Короче, завтра я тебя жду в своем кабинете на заводе.16 февраля 1981 года я в легких туфлях, осенней куртке доехал на троллейбусе до АБК-1 Атоммаша. На проспекте Строителей и улице Энтузиастов (название улиц я узнавал по объявлениям водителя троллейбуса) то там, то тут мелькали редкие щиты наглядной агитации: «Атоммаш — это гордость твоя, комсомол!», «Досрочно построим, досрочно освоим!», «Атоммаш строит вся страна!», «Даёшь монтаж — три дня этаж!». На громадных стендах были изображены энергичные парни и девчата в спецовках, касках, крановые стрелы, поднимающие какие-то стройматериалы. Один громадный стенд призывал всех строителей достойно встретить XXVI съезд КПСС, до открытия которого оставалась неделя…С великим трудом добрался до завода КПД. Никакой общественный транспорт на завод, разместившийся на самой окраине промзоны, не ходил. У входа в АБК завода стояли емкости с водой для мытья обуви.- У меня есть две вакансии, — рассказал Проскворяков. — Начальник отдела техники безопасности и начальник отдела кадров. Выбирай.- С кадровой работой я знаком — работал инспектором в районном отделе культуры. А с техникой безопасности… Для этого же надо иметь как минимум инженерное образование?- Желательно. Так, принимаем решение — с сегодняшнего дня ты начальник отдела кадров завода КПД-280.Конечно, цифра «280» была на тот момент слишком завышена. Она означала мощность предприятия — 280 тысяч кубометров сборного железобетона в год для возведения 9-этажных домов серии «96», разработанной Киевским зональным институтом экспериментального проектирования. Такая мощность позволяла бы стремительно растущему Волгодонску получать от завода в год пять с половиной тысяч квартир. Пока же мощность была освоена ровно наполовину — 140 тысяч кубометров.Через несколько дней на заводе без всяких торжеств была открыта и вторая очередь — зеркальное расположение основных цехов первой очереди — формовочные, арматурный, крановый, пропарочные секции.- Цеха-то открыли, а людей не хватает. Ты же слышишь, как начальник цехов на каждой планерке требует сварщиков, бетонщиков, слесарей, электриков, крановщиков… Нам надо набрать кадры для двух- и затем трехсменной работы. А это больше тысячи человек, — жаловался Проскворяков.- У тебя сколько в день приходит новичков на работу?- В среднем по 50-60 человек.- А сколько увольняется?- Да больше 40. Причем половина из них бросает трудовые книжки в отделе кадров и уезжает домой.- Ну, заградительные отряды мы поставить не можем, — задумчиво сказал директор. — А набирать людей надо***Об автореЕгор Иванович Обухов на Всесоюзную ударную стройку прибыл по вызову в 1981 году. Работал на заводе КПД-280, строительстве Ростовской АЭС, в городских газетах.В конце 80-х — начале 90-х годов являлся одним из инициаторов возрождения казачества на Дону, при его активном участии выпускались казачьи газеты «Донские известия», «Дикое поле».Выйдя на пенсию, пять лет редактировал газету, выпускаемую одним из партийных отделений Волгодонска.В этом материале он описывает только два года своей работы на Всесоюзной ударной комсомольской стройке 1981-1982 г.г. По его мнению, они были одними из самых ярких, насыщенных событиями в его жизни в Волгодонске. И ещё. О стройке на берегу рукотворного степного моря написано немало. Но мало кто из авторов говорит о роли профсоюзов на этой гигантской строительной площадке. Егор Обухов попытался несколькими штрихами показать беспокойную, хлопотную и почте неблагодарную должность председателя профкома.Продолжение — в следующих номерах***фото: