Лицом к лицензии. Глава Ространснадзора рассказал о браслетах для водителей автобусов

Садясь в «маршрутку», смотрите в оба — где ремни безопасности, как закреплены сиденья и не клюет ли носом водитель, советуют специалисты. Микроавтобусы часто попадают в аварии. Фото: РИА Новости

Вслед за тахографами, которыми уже оснащены все автобусы, на пассажирский транспорт придут браслеты для водителей. Они будут считывать давление, пульс и другие показатели, которые могут указывать на критическую усталость. Об этом рассказал глава Ространснадзора Виктор Басаргин в интервью «Российской газете».

Виктор Федорович, практически каждый день сообщают об автобусных авариях. Виноваты «серые перевозчики»?

Виктор Басаргин: За прошлый год было 3,5 тысячи аварий с участием автобусов. Более ста человек погибло, более четырех тысяч пострадало. На заказные перевозки пришлось 60-70% аварий.

Мы в этом году лицензировали все пассажирские перевозки, выдали 56 тысяч лицензий, внесли в реестр более 300 тысяч транспортных средств. Причем не просто записали автобус, марку, какого года он выпуска, но и кто является собственником, кто — перевозчиком, какие маршруты обслуживает. Так вот, на 1 января этого года, то есть до проведения кампании по лицензированию, было всего 28 тысяч лицензий, остальные ездили без них (это около 150 тысяч транспортных средств).

Откуда берутся нелегалы?

Виктор Басаргин: Это незаконный бизнес, который нигде не зарегистрирован. Есть криминальный элемент, который притягивает использование наличных денег. Но есть и нелегалы, не связанные с криминалом. Допустим, перевозчик пять лет возил пассажиров, но на конкурсе победил другой перевозчик. Как правило, в муниципалитетах почему-то проводят такую замену исполнителей. И вот появился новый перевозчик. А что делать старому с подвижным составом в десяток-два транспортных средств? Куда деваться? Вот он и вынужден стать нелегалом. К таким нарушителям надо быть гибче муниципальным властям. Они должны понимать, что сами порождают нездоровую конкуренцию. Это их уровень регулирования.

Какие санкции применяете к нелегалам?

Виктор Басаргин: За повторные нарушения правил установлены штрафы до 400 тысяч рублей либо конфискация, приостановка деятельности на 90 дней. Сейчас в рамках регуляторной гильотины приостановку деятельности уберут, но останется не менее жесткая мера — конфискация транспортного средства.Появятся чипы, которые заблокируют машину, если водитель пьян или у автомобиля техническая неисправность

Если пассажир садится в автобус, он может быть уверен, что требования безопасности соблюдены?

Виктор Басаргин: Мы к этому стремимся, но порой сталкиваемся с парадоксами. Бывает, останавливаем транспортное средство, видим, что это нелегал. Спрашиваем: где лицензия? Нет. Кого везешь? Я физическое лицо, везу родственников. Начинаем пассажиров спрашивать, говорят — да, это наш родственник.

Я уж не говорю, на чем везут. Переоборудуют машины ради увеличения количества мест. Вспомним аварию в Йошкар-Оле в конце 2017 года. В автобусе было приварено только заднее сиденье, остальные просто прикручены на саморезы к фанере. Спаслись только те, кто ехал сзади, остальные кресла сорвало. Вроде бы есть ремни безопасности, человек их застегивает и думает, что он в безопасности, не понимая всей ситуации.

Сейчас ГИБДД окончательно возьмет на себя техническое освидетельствование автобусов. Договорились, что они будут обращать внимание на переоборудование. Это касается не только автомобильного, но и морского и речного транспорта. Если кто-то произвел переоборудование, должен пройти сертификацию. В ГИБДД узаконят эту конструкцию.

Какие самые частые причины аварий?

Виктор Басаргин: Первая — это внешняя среда, то есть погодные условия, состояние дороги и прочее. Второе — это водитель. Как он работает, его реакция, состояние и самое главное — его дисциплинированность, то есть соблюдает ли он все требования и правила. Третье — это техническое состояние транспортного средства. Все факторы могут действовать одновременно. Для каждого фактора у нас есть удельный вес. Но основополагающим везде, особенно в автомобильном транспорте, на 90% является человеческий фактор — сам водитель. Либо он усугубляет ситуацию, либо ее создает.

Виктор Басаргин: Мы снизили число проверок, но контроль за безопасностью будем ужесточать. Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС

Как с помощью технологий снизить влияние человеческого фактора?

Виктор Басаргин: Прежде всего все транспортные средства для перевозок пассажиров должны быть оборудованы тахографом. Это не только система труда и отдыха, это соблюдение скоростного режима. Они могут работать в онлайн-режиме. Если сам собственник выявляет эти нарушения, мы не должны никаких санкций применять, а просто предупредить, что тоже видим.

Также сейчас разработана система (браслеты), которая отслеживает состояние. Например, если он вдруг стал моргать, закрывать глаза, либо у него есть проблемы с давлением, информация сразу поступает в систему управления транспортными средствами, и принимается решение.

На транспорте должны появиться объективные системы контроля. Чтобы данные оперативно передавались в систему, и не приходилось расшифровывать «черные ящики».

В ближайшей перспективе появятся чипы, которые заблокируют машину, если водитель в состоянии алкогольного опьянения или у автомобиля техническая неисправность.

А на других видах транспорта?

Виктор Басаргин: Создаются объективные средства контроля и подготовки летного персонала. Повысятся требования к аэронавигации. Вводится система контроля за воздушным пространством. Мы полностью будем видеть все, что происходит.

Сейчас упорядочиваем систему для авиации общего назначения, для беспилотников. Должна действовать уведомительная система, и мы должны понимать, кто владельцы и как они используют воздушное пространство.

Современные поезда тоже оснащаются дополнительными системами безопасности. А все-таки случаев травматизма немало. С чем они связаны?

Виктор Басаргин: В последнее время количество обращений к нам от потребителей увеличилось в разы. Обычно мы получали чуть более полутора тысяч обращений в год, а сейчас — более шести тысяч. Жалуются на платформы, на пригородные перевозки и т.д. Безусловно, мы реагируем, но не всегда все вопросы удается решить оперативно. Есть разные зоны ответственности, например, РЖД, муниципалитетов.

Как сделать транспорт безопаснее?

Виктор Басаргин: Любой вид транспорта характеризуется несколькими категориями. Например, доступность, как физическая (от двери до двери), так и финансовая (поездка должна быть по карману потребителю). Еще одна категория — комфортность. Как правило, человек хочет проехать с комфортом. Скорость — в наше время это один из определяющих факторов — чем быстрее, тем лучше. Так вот, за рубежом, в отличие от нас, на первом месте всегда были вопросы безопасности.

Мы говорим о тахографах, о режиме труда и отдыха. А за рубежом, как только у водителя закончилась смена в 18 часов, попробуйте заставить его поехать дальше. Самое главное, что ни руководитель предприятия, ни собственник не будет заставлять водителя работать дольше положенного. Также собственник никогда не выпустит на маршрут транспортное средство, которое не отвечает каким-то техническим параметрам. Никогда не выпустит на линию водителя, если он не прошел медицинское освидетельствование. Это такая глобальная система безопасности. Сегодня самое главное — сформировать такую же культуру безопасности у всех в стране. В мире по уровню безопасности мы сейчас в первой пятерке. Но у нас есть такие безалаберные вещи, которые иногда даже трудно объяснить.

Какой транспорт вы считаете самым безопасным?

Виктор Басаргин: Все виды транспорта, когда они легальные, отвечают требованиям безопасности.

Инфографика «РГ» / Леонид Кулешов / Евгений ГайваКлючевой вопрос

Идет реформа контрольно-надзорных органов. Какую работу вы проводите?

Басаргин: Еще до регуляторной гильотины мы с предпринимательским сообществом рассматривали все обязательные требования. Действует 457 законодательных и нормативных актов первого уровня, то есть уровня правительства. Всего у нас обязательных требований с учетом транспортной безопасности почти 11 тысяч. Огромный массив. Самый емкий раздел — воздушный транспорт. Здесь более трех тысяч обязательных требований. Мы уже полностью провели анализ, все акты СССР устранили. Фактически закончили работу на первом уровне и спустились ниже по железнодорожному транспорту. Начиная с 2015 года отменили более тысячи нормативных актов. В этом году брали обязательства проанализировать 150 актов, а уже перелопатили более 500. Наверное, по двум третям актов будет отмена. И где-то 60-70 актов подлежат пересмотру.

Однажды смеялись, были требования, где должна стоять пепельница в кабине пилота и где должна лежать фуражка члена экипажа. С одной стороны, смешно, с другой — мы понимаем, что время такое было. Курили, значит, должна быть пепельница, которая при экстренной остановке становится снарядом. Так что все эти обязательные требования написаны кровью. Отменяя, мы все анализируем. Безусловно, у нас нет никакого желания оказывать какой-то дополнительный прессинг на бизнес.

Не опасно ослаблять контроль в транспортной сфере?

Басаргин: Как только мы начали снижать административную нагрузку, в 2018 году выросло количество аварий и катастроф. Нам говорят: сократите количество проверок. Соглашаюсь, есть избыточные требования, количество проверок было большое. Но должно быть и встречное движение. Мы сделали шаг навстречу бизнесу и теперь вправе сказать, что понимаем, как за счет снижения административного давления повышается рентабельность бизнеса. Однако уровень безопасности как минимум должен остаться на прежнем уровне.

В этом году количество аварий по сравнению с предшествующим годом снизилось на 7%, а количество погибших — на 15%. Но мы ждем от бизнеса более серьезных шагов.

Инфографика «РГ» / Антон Переплетчиков / Евгений Гайва