У литературы женское лицо

Павел Басинский: «Литература давно перестала быть «мужским делом»

Недавно мы отмечали 8 Марта — Международный женский день. А пятью днями раньше был еще один праздник — День писателя, учрежденный Международным Пен-клубом в 1986 году.

Среди моих знакомых нет ни одного писателя, который отмечал бы День писателя. Однако близость двух праздников симптоматична, тем более что идея создания первой в мире международной писательской организации, Пен-клуба, принадлежала не мужчине, а женщине — британской писательнице Кэтрин Эми Доусон-Скотт. Зато первым ее президентом стал, как водится, мужчина — Джон Голсуорси.

Сегодня спорить о том, возможна ли «женская литература», бессмысленно. Литература давно перестала быть «мужским делом». В списках авторов мировых бестселлеров женщины фигурируют ничуть не реже мужчин. А рассматривая с гендерной точки зрения состав студентов Литературного института, видишь, как женский пол постепенно, но уверенно вытесняет мужской. Когда я учился здесь в 80-е годы, «мальчиков» на нашем курсе было больше «девочек». Сегодня в семинаре по прозе, который я веду, соотношение 1 к 3 — на пятнадцать «девочек» приходится пять «мальчиков». Это заочное отделение, на дневном — еще больше в пользу женского пола.

Так что в ближайшее время состав «инженеров человеческих душ» будет как в фильме «А зори здесь тихие…».

Но ошибаются те, кто думает, что эта тенденция возникла сегодня, и женщины в литературе до последнего времени играли незначительную роль. Эта аберрация зрения возникает со школьной скамьи, где в классах изучения русского языка и литературы на стенах висят исключительно бородатые (XIX век) и гладковыбритые (ХХ) дяди. Разве что в последнее время добавились к ним две поэтессы — Ахматова и Цветаева.

Как ни странно, этот «мужской шовинизм» родился не в XIX, а в ХХ веке, половину которого наша страна провела в революциях и войнах, когда музы «молчат». Сегодня эта тенденция — не замечать женщин-писателей — является очевидно инерционной. Она отражается в итогах главной литературной премии России «Большая книга». Нормальной считается ситуация, когда на сцену выходят десять финалистов-мужчин, и ни одной женщины, а среди двенадцати первых лауреатов премии — всего лишь две женщины: Людмила Улицкая и Гузель Яхина.

Эта инерция восприятия переносится и на Золотой век, где, как нам кажется, сплошь мужчины — эдакий совокупный «толстоевский».

На самом деле в XIX веке было более сотни известных женщин-писателей.

Я подчеркиваю — известных, в целом их было гораздо больше. Среди культовых мировых литературных имен в сознании русского читателя Жорж Санд (Амандина Аврора Люсиль Дюпен) и Шарлотта Бронте занимали очень важное место. И русский «женский роман» возник не в конце ХХ — начале XXI века, а на рубеже XVIII—XIX веков.

Да, главным образом женщины-прозаики XIX столетия писали для детей. Это понятно, потому что этот опыт был им ближе, чем войны и дела государственные. Честь русского Вальтера Скотта, переложившего для детей историю Англии, у нас принадлежала Александре Осиповне Ишимовой, чья «История России в рассказах для детей» была очень популярна и вызвала восторженные отклики Жуковского, Вяземского и Пушкина.

Но и одним из первых русских драматургов и театральных деятелей была женщина, сестра Петра I царевна Наталья Алексеевна. Эстафету подхватила императрица Екатерина II, написавшая пять комедий, и она же стала первой женщиной-журналистом, основав сатирический журнал «Всякая всячина». Журнал, кстати, был полемический, и одна из статей, направленных против журнала «Трутень» Н. И. Новикова, была написана самой самодержицей.

Поэтом, прозаиком, драматургом, филологом, реформатором языка была сподвижница Екатерины II Екатерина Романовна Дашкова. Она, кстати, придумала букву «ё», которую мы на протяжении ХХ века старательно пытались истребить, но, похоже, безуспешно.

Безусловно выдающейся русской поэтессой конца XVIII — начала ХIХ века была Анна Петровна Бунина. Ее называли «русской Сафо». В XIX веке нельзя не заметить таких поэтесс, как Каролина Павлова и Евдокия Ростопчина.

Но и в прозе XIX века женщины занимали весьма почетное место. О них писали лучшие критики России, от Белинского до Писарева и Добролюбова. Романы Варвары Миклашевич, Софьи Ковалевской, Софьи Кёллер, Прасковьи Лачиновой, Надежды Мердер, Евгении Тур, Надежды Хвощинской, Лидии Веселитской и других выдающихся женщин-прозаиков были реальной составной частью литературного процесса.

Сегодня это может показаться невероятным, но исторические романы и биографии некоего Ал. Алтаева (псевдоним Маргариты Ямщиковой) в начале ХХ века соперничали по популярности с самым «тиражным» прозаиком — М. Горьким.

Но еще более невероятным может показаться факт, что одним из самых заметных военных журналистов XIX века была гражданская жена драматурга Ф. А. Кони (отца знаменитого юриста А. Ф. Кони) Настасья Каирова, написавшая с Русско-турецкой войны около четырехсот корреспонденций, разумеется, под мужским именем. Так что не всегда музы молчат, когда говорят пушки.

Не говоря уже о том, что едва ли не первыми «почтовыми лошадьми просвещения» в России были женщины — первые переводчики на русский язык произведений Сервантеса, Дефо, Бальзака, Бичер-Стоу и многих других мировых классиков.

Женская литература XIX века — забытый и неизученный материк. Мы забыли о нем, потому что слишком много воевали и убивали, а у войны «не женское лицо».

Текст: Павел Басинский/РГ