Командир Т-80: Почему-то натовские танки нас боятся

Командир танка с позывным Конев (это именно позывной, не фамилия — прим. «РГ») дает интервью с закрытым лицом. Это неслучайно: за наиболее результативными российскими танкистами ВСУ ведут такую же целенаправленную охоту, как и за снайперами, при этом назначается солидная награда — пишет наш информационный партнёр «Российская газета».

«Судя по перехватам радиопереговоров противника, за нас и за другие экипажи нашего подразделения объявляли премию по 150 тысяч долларов. Потом мы «подорожали» до 500 тысяч. И есть все основания полагать, что нас специально ищут БПЛА противника, чтобы навести артиллерию. И арта ВСУ, надо признать, отрабатывает хорошо, как только украинские беспилотники засекают цель. Но, к счастью, и наша разведка не бездействует. Уже несколько раз возникала такая ситуация: мы действуем с закрытой огневой позиции и вдруг приходит предупреждение: срочно уходите, на вас навелись. Едва успеваем откатиться метров на 50 и точно в то место, где мы только что вели огонь, прилетают снаряды», — рассказывает Конев.

«Z» на «Бредли»

Экипаж Конева работает на Т-80, и танкисты очень хорошо отзываются об этой машине. По их мнению, отечественная техника имеет явные преимущества перед зарубежной. Она непривередливая, не такая тяжелая, более скоростная и маневренная. Особенно если речь идет о танках с газотурбинными двигателями, которым не страшны грязь и бездорожье.

«Наша техника везде пройдет и при этом может стрелять на ходу, в отличие от тех же «Леопардов». Заграничную «броню» сложнее применять в осенне-зимнюю слякоть. Она просто вязнет в грязи. При этом натовская техника имеет более высокий профиль, а значит — становится хорошей мишенью. К тому же западные партнеры передают Украине танки, как правило, «голыми», то есть без динамической защиты. Нашему экипажу сталкиваться с натовскими танками на поле бое пока не приходилось. Почему-то нас боятся. Когда мы появляемся, западные танки уезжают. Наверное, ВСУ стараются беречь дорогостоящую иностранную технику и непосредственно в бой ее не бросают. Только однажды их танчик выехал, но тут же попал под миномет и заглох. Пока мы выкатились, его смогли перезапустить и вывели с поля боя. Больше мы этот танк не видели, — вспоминает Конев.

Впрочем, с другой западной техникой российским танкистам удалось познакомиться поближе. Во время боев в Соледаре им удалось захватить брошенные противником автомобили, два танка Т-64, с полдесятка советских БМП и два «Бредли».

«Это было возле церкви. Противник спешно отступил — и нам достались эти машины. В принципе, «Бредли» легкая в управлении техника, на автомате, довольно шустрая, но громкая и с высоким профилем. Она оказалась на ходу, мы только поменяли фильтры, нарисовали на броне «зетки» и использовали «Бредли» для подвоза БК и продуктов. Сейчас не знаю, где они», — говорит собеседник «РГ».

Руки, ноги, голова

Маневренные Т-80, по отзывам танкистов, хорошо зарекомендовали себя в городских боях. Но их нужно грамотно использовать.

«Мы обычно поддерживаем штурмовиков. Тактика у нас такая: три танчика работают «каруселью» или просто по очереди вступают в бой. Один выехал, отстрелялся по целям — штурмовики продвинулись, заняли позиции, выехал второй, отстрелялся — штурмовики прошли дальше. Потом — третий по той же схеме. На близком расстоянии работаем редко. Обычно — с полутора-двух километров. На такой дистанции в оптику хорошо виден результат выстрела. При необходимости действуем и с гораздо большего расстояния — с закрытой огневой позиции. Ведь по сути танк с хорошим орудием — это большая снайперская винтовка. Беспилотник засекает цель, передает координаты, мы просчитываем азимут и дальность. Делаем пристрелочный выстрел, оператор «птички» корректирует: влево, вправо, дальше, ближе… Наши ребята таким образом уничтожили натовскую гаубицу «три топора» с дистанции восемь километров. А мой экипаж на расстоянии 8,88 км с третьего выстрела подбил БТР. Еще один наш танк с 7-7,5 км попал в амбразуру ДОТа. Первый снаряд взорвался рядом. Второй скорректировали на два метра, и он лег точно в яблочко. ДОТ взлетел на воздух», — рассказывает Конев.

Фото: Руслан Мельников

Его экипажу приходилось участвовать в дуэлях против артиллерии противника и выкатываться, чтобы уничтожить обнаруженную позицию снайпера. У снайпера, кстати, после этого не было шансов. Однако танк Конева тоже пережил попадания под обстрел. Правда, пока самым тяжелым повреждением оказался перебитый каток гусеницы. К счастью, танк не «разулся». Экипаж вывел машину из-под огня, отогнали в укрытие. Танкисты быстро поменяли каток и пару траков и вернулись в бой. В другой танк из этого же подразделения попал американский ПТУР, но сработала динамическая защита, экипаж и машина уцелели.

Кстати, чтобы выявить скрытые позиции вражеских ПТУРщиков в Артемовске перед очередным наступление был предпринят дерзкий маневр. Противник сжег один из танков, но при этом было непонятно, откуда велся огонь. Тогда второй танк в качестве «наживки» стремительно пронесся по улицам. Противник попытался подбить и его, но неудачно, а сам тут же был обнаружен и уничтожен. Чтобы уцелеть в подобных ситуациях, танкистам необходима слаженность действий.

«Экипажу нужно действовать в бою, как одно целое. Командир у нас — это голова, наводчик — руки, механик — ноги, — объясняет Конев. — Если голова дает команду, механик или наводчик должны ее выполнить сразу, без промедления и расспросов. Пока у нас получается работать так, все ребята живы, — говорит Конев. — Кроме того экипаж должен быть взаимозаменяемый. Командиру необходимо не только уметь командовать, но и знать работу механика и наводчика. А те в свою очередь должны быть готовы при необходимости заменить и друг друга, и командира. Еще один важный момент: командиру нужно видеть все, что происходит вокруг и даже сверху. Поэтому, кстати, применение самодельных наваренных на башню навесов не всегда оправдано. Они порой мешают обзору и работе башенного пулемета, особенно, если приходится стрелять по БПЛА противника. К тому же все чаще применяются беспилотники-камикадзе, которые атакуют по диагонали в бок, а не сверху. Против них навесы — плохая защита».

Смертельный «Бассейн»

Конев признается, что во время боя обзор у танкистов ограничен, и они не видят такие яркие картины, как штурмовики. Об удачном попадании обычно можно судить по рухнувшему зданию, в котором засел противник, взорванному опорнику или столбу дыма над подбитой техникой. А если идет работа на дальней дистанции, то ее результат могут зафиксировать только беспилотники. Но некоторые моменты боя все-таки запечатлеваются в памяти особенно сильно.

«Например, во время боев за Соледар разведка сообщила о ДОТе противника, расположенном за местным Домом культуры. Уничтожить его прямым выстрелом не было возможности. Мы использовали два снаряда. Первым — пробили крышу ДК. Вторым, уже через отверстие в крыше попали в ДОТ. А когда из ДОТа выбежали несколько человек, нам дали корректировку, мы уничтожили и их тоже. В другой раз наш танк выдвинулся на позиции, чтобы нанести удар по посадке в виде подковы. Она так и называлась — «Подкова». Там мы уничтожили три минометных расчета. Но в этот момент разведка обнаружила большое скопление сил противника, готовившихся к накату в другой посадке под названием «Бассейн». Нас тут же перенаправили туда. Оставалось пять снарядов, и мы выпустили их по «Бассейну», навели там панику. Потом подключился другой танк. Добавил еще 20 снарядов. Когда в «Бассейн» вошли наши штурмовики, они рассчитали там 600 «двухсотых». Все-таки 23-килограмовый танковый осколочный снаряд — страшное оружие. Осколки разлетаются до 250 метров. Выжить практически невозможно», — говорит Конев.

Он рассказывает об этом без какой-либо злобы. Видно, что лютой ненависти к противнику он не испытывает. Объясняет, что просто приходится выполнять тяжелую и опасную работу.

Руслан Мельников

https://rg.ru/2023/11/06/komandir-t-80-pochemu-to-natovskie-tanki-nas-boiatsia.html