Женщины жестче мужчин: Как быть писательницей-мамой
Екатерина Манойло ставит будильник на 4 часа утра, чтобы совместить воспитание детей, работу и сочинение романов. / Роман Мерзляков/РГ
На книжном фестивале «Красная площадь» 6 июня назовут новых лауреатов литературной премии «Лицей» — для молодых писателей она становится трамплином к популярности. Вот и дебютный роман Екатерины Манойло (девушки из оренбургского Орска) — «Отец смотрит на запад» — в позапрошлом году сделал ее лауреатом и уже писательницей с именем. Вторая ее книга «Ветер уносит мертвые листья» вышла через год. А «Российской газете» она рассказала о будущем романе и о том, как не отравиться современной литературой.
У вас трое детей — как вы находите время сочинять романы?
Екатерина Манойло: Сплю мало, приходится вставать в четыре утра, чтобы сесть за работу. Или ложиться позже, когда никто не дергает. А когда я стала лауреатом, стало еще труднее. Но по субботам могу поспать часов восемь. Еще есть основная работа в IТ-сфере.
То есть просыпаетесь в четыре утра — и сразу за роман?
Екатерина Манойло: Нет, конечно. Главное — доползти до кофеварки и не садиться на диван, чтобы не уснуть. А после кофе можно и писать. Я же с детства хотела стать писательницей. На деле чаще ты сидишь и страдаешь от боли в пояснице, от бесконечной рутины. А нужно получать удовольствие — без удовольствия от процесса творить невозможно. Добралась до любимого эпизода — дальше его можно придумывать и в метро. Даже определенный уровень шума приемлем, лишь бы не отвлекали. Это полноценная работа. Хотя есть и приятное: однажды меня узнали во «Вкусно и точка». Если узнали, то, наверное, читали — это дорогого стоит. Правда, это напротив литинститута.
Устаешь читать. Поглощая много современной литературы, отравляешься: слишком много насилия. Можно читать лишь порционно, смешивая с классикой. И с кино так же. Современная русская женская проза порой гораздо жестче, откровеннее мужской. Где мужчина постесняется, женщина все выложит.
Откуда жесткость? Без литературных антропологов не разберешь. Павел Басинский в литинституте мне четыре года говорил, что у меня получается чернуха. Но мне так не кажется. Хотя первый роман я начала писать со сцены в склепе. Я-писатель и я-читатель — два разных человека с разным болевым порогом.
Вашей старшей дочери 15 лет — она уже читала ваши романы?
Екатерина Манойло: Нет. Говорит, прочтет только в кратком пересказе. Я не настаиваю. Вот мама за моим творчеством следит. Это очень серьезное явление — «мамина цензура». Но стараемся это не обсуждать — дорожим отношениями.
КУЛЬТУРАКосмическая тема стала основной на фестивале «Читай, Екатеринбург!»
Новая книга уже пишется?
Екатерина Манойло: Работаю над романом «Золотой мальчик». Решила попробовать говорить от лица мальчика. Но постоянно бью себя по рукам, потому что все равно пишу как девочка. То и дело спрашиваю у знакомых мужского пола, верно ли передаю те или иные чувства. Идет тяжело. Бьюсь над книгой дольше, чем над первыми двумя. Здесь мало моего опыта, нужно многое выдумывать и проверять. Мой муж родился в Магадане, там другое детство, нежели у меня. Подумала: «А если написать об этом? Зря, что ли, слушала рассказы свекрови?» Конечно, будут и нотки магического реализма.
Читая современную литературу, отравляешься. Где мужчина постесняется — женщина все выложит
Магический реализм зародился в Латинской Америке. А у вас откуда интерес к магическому?
Екатерина Манойло: Сложно сказать. Мое детство выпало на 90-е, когда многие пытались объяснить происходящее с волшебной точки зрения, эта эзотерика сказалась и на мне. А в литературе на меня больше повлиял русский магический реализм. Я ближе к Мамлееву, чем к южноамериканцам.
Роман для вас — самая удобная форма?
Екатерина Манойло: Мои рассказы были слишком концентрированными — я, как сорока, тащила туда все: и убийства, и любовь. В романе комфортнее. Рассказ — бассейн, роман — море. Сил на море мне хватает.
Вашу книгу собираются экранизировать. Многие режиссеры снимают, ориентируясь на кинофестивали в расчете на будущие дивиденды. А писатели не могут сразу же ориентироваться на будущий киноформат: кино сулит больше денег, чем литература?
Екатерина Манойло: Тогда не получится ни то ни другое. Я продала права на экранизацию первого романа «Отец смотрит на запад» — но кино и литературу разделяю. Буквальная экранизация — это плохо. Нужен перевод на киноязык. Если не получится, я переживу. Писатели, как правило, — ужасные сценаристы. Мне предлагали написать сценарий по моему роману, быть креативным продюсером и консультантом. Я отказалась, потому что не умею и боюсь испортить. Надо делать то, что умеешь и любишь. Хотелось бы иметь отношение к театральной постановке — такие переговоры идут. Театр больше соотносится с литературой.
Роман Мерзляков (Волгоград)
https://rg.ru/2024/06/03/reg-pfo/zhenshchiny-zhestche-muzhchin.html
